Что такое «деколонизация»?
По итогам недавних президентских выборовв США победил Дональд Трамп. Как его возвращение к власти повлияет на геополитическую ситуацию в современном мире? Корреспондент Qaz365.kz побеседовал на эту тему с востоковедом, кандидатом философских наук Жанатом Момынкуловым.
– В последнее время все больше говорят о «деколонизации» под влиянием геополитических событий. Как вы думаете, насколько геополитика повлияла на возникновение этой волны и дискурсадеколонизации?
– Могу сказать, что кризисы и конфликты, происходящие вокруг нас, оказали ощутимоевлияние на развитие нашей национальной идентичности. Очевидно, геополитика оказывает влияние на историческое мировоззрение. Ведь за последние 3-4 года зарубежные и казахстанскиеиздания, интеллектуально-научные круги стали все чаще говорить о постсоветской деколонизации стран Центральной Азии.
Недавно в Назарбаев университете я принял участие в международном семинаре по отражению национальной идентичности и роли деколонизации в предпринимательстве. Например, наш новый национальный бренд Born Qazaq, Qazaq Republic – яркий пример деколонизации. Ученые из Кыргызстана, Узбекистана, Грузии, Азербайджана, Беларуси подтвердили, что тенденция деколонизации усиливается и влияет на искусство и предпринимательство.
В последнее время деколонизация идет быстро. В связи с этим, в октябре российский институт МГИМО провел конференцию по деколонизации в КазНУ им.Аль-Фараби. Это привлекло внимание определенной части населения. На том же совещании российские специалисты выразили обеспокоенность тем, что тема деколонизации серьезно обсуждается, и заявили о необходимости смягчить противоречия в толковании истории и согласовать различные точки зрения, приведя их к общему знаменателю. Видимо, эта тема их начала беспокоить и они всерьез задумались.
В связи с этим, в ноябре возможно будетначата совместная рабочая комиссия с участием историков двух стран. Это также вызывает недоверие в обществе и много вопросов в академических кругах. Не собираются ли они вместе убрать из истории Казахстана термин«колонизация»? Разве советы после прихода к власти не критиковали доисторический период как колониальную империю? Например, в периодцарского правления существовали такие издания, как «Вопросы колонизации: периодический сборник» (Санкт-Петербург, 1907-1917), «Россия – колониальная политика – 19-20 вв.». Невозможно устранить устойчивую фразу «колониальная политика» в наших учебниках. В таком случае, если мы «добровольно присоединились», то почему русские ученые использовали слова «завоевание, покорение, присоединение, освоение, колонизация Средней Азии, экспансия, владения, походы»?
Интересен еще тот факт, что российские специалисты признают влияние украинской войны и геополитики на возрождение дискурса исторических представлений о деколонизации. То, что некоторые деятели соседнего государства ставят под сомнение территориальную целостность других стран и ихгосударственность, не является признаком дружбы.
Если в Астану приедут объективные российские историки, то, вероятно, можно будет открыто обменяться мнениями на научной волне. Однако, когда идет борьба за историческую память народа, наши историки должны четко изложить свою научную позицию на своем языке. Ведь в России тоже есть профессиональные ученые, которые справедливо оценивают историю. Надо им объяснить позицию. В любом случае, нельзя допустить искажения истории.
Ведь в нашей стране тема деколонизации выходит за рамки научных дискуссий и становится предметом обсуждения в обществе.
– Таким образом, они не признают колониальный характер СССР?
– Нет никаких сомнений в том, что тоталитарная система эпохи СССР была продолжением империи в красной форме. Конечно, шаблон и идеология были другими. Колониальная империя и страна, подвергшаяся колонизации, интерпретируют этот исторический опыт по-разному. Историческая правда в том, что мы как нация были как минимум полуколонией.
Хотя СССР не был классической империей, как британский колониализм, он был смешанной (гибридной) коммунистической империей посредством «внутренней колонизации». То есть,был русско-советский «модернизационный проект», интегрированный в единую политическую систему с местными республиками. В той системе у одних групп было больше ресурсов, чем у других. Это неравенство позволило сильным группам колонизировать слабых. И этот тип колонизации – явление, характерное для обычного колониализма. Эта радикальная модернизация была безжалостно и успешно реализована через индустриализацию, идеологию, образование и социальныйинжиниринг. Мы являемся продуктом истории колонизации.
Конечно, в советскую эпоху история была общей. «Национальная политика Сталина» через искусственные формы и агрессивные методыпереформатировала нашу национальность, сильно изменив нашу национальную природу. Казахи – одна из крупнейших этнических групп, потерявшая или почти потерявшая свою культуру, язык, религию, сознание в колониальный период. Как сообщество, пережившиее культурный геноцид, у нас еще много неизлечимых ран. Колониальная система сформировала иерархию и структуру неравенства, насилия и расизма. Уолтер Миньоло, автор концепции «Колонизация через знания», считает, что «роль знания в колонизации» имеет решающее значение. А Анибал Кихано продвигал свою идею«колонизации власти» и «колониальности знаний». Следовательно, деколонизация происходит через знания (технологии) и политику(власть).
Самое главное, мы забыли, что мы являемся неотъемлемой частью всего мира, мы не чувствуем исторической ответственности. Увидевиностранца, мы автоматически начинаем говорить по-русски. За последние полтора столетия мы развивались в тени России в различных геополитических проектах. Мы стали объектом истории, превратившись в народ, который почти потерял свои корни и связь с историей. Например, несмотря на то, что 82% населения Астаны составляют этнические казахи, мы все еще смотрим по сторонам, прежде чем говорить. Потому что, хотя старые рефлексы сохранились, они также ослабевают.
– Ситуация настолько сложная, что вас преобладает пессимизм?
– Конечно, наш народ никогда не терял оптимизма и надежды, независимо от того, через какие испытания мы прошли. За 33-летний период развития независимости сформировалась наша новая национальная идентичность (identity). В то время мы, как нация, потеряли много времени в пути достижения качественного политического прогресса, но мы выиграли время на демографическую, социологическую иинтеллектуальную трансформацию. Испытав эйфорию независимости и демократический романтизм в эпоху назарбаевизма, мы взяли курск «гибридному реализму». Сейчас мы делаем все возможное, чтобы стать международным субъектом в геополитике.
Наш народ проходит этап строительствановой современной нации (nation-building). Мы стали современной страной, городской общиной. Создана национальная система образования, сформирован кластер конкурентоспособной молодежи. Формируется сознательное, грамотное общество, своя национальная интеллектуальная среда, впервые со времен Алашорды. Когда в последний раз у нас была такая образованная молодежь? Когда у нас были такие независимые специалисты, как сейчас? Когда казахи учились за границей и говорили на трех языках? Если бы А. Бокейханов сейчас ожил и увидел бы некоторых продвинутых граждан, национальные школы, университеты, он, безусловно, был бы бесконечно благодарен судьбе.
Наша нация, вынужденная постоянно находиться в союзах в течение последних полутора веков, находится в новой эпохе, предшествующей определению своей роли в истории. Каждые 10 лет мы переживаем большую трансформацию с точки зрения языка и культуры и возрождаемся как гражданское общество – свободная политическая нация. Казахский язык развивается как язык информации, знаний и государственности. Постепенное увеличение роли нашего языка является признаком деколонизации, которая идет снизу вверх. Мне кажется, что в качестве импульса и движущей силы этих тектонических изменений можно назвать внешнее давление и геополитические события, помимо внутренних потрясений.
– По-вашему, как геополитика повлияет на деколонизацию?
– Я думаю, что это оказало огромное влияние. Я могу с уверенностью сказать, что битва заКарабах, война на Украине и январские события, также связанные с внешним миром, оказали глубокое влияние на дискурс деколонизации и идентичность нации. Радикальный общественный поворот, который происходит раз в 15-20 лет, произошел буквально в течение последних 4-5 лет – наша нация быстро трансформируется.
Скажу одну интересную мысль. По словам государственного деятеля К. Султанова, учитывая опыт Британии и Франции в отделении от колоний, Казахстан также с 1991 года временно присоединился к разным союзам, таким как СНГ, для «мягкого мирного развода» в процессе отделении от СССР.
Я считаю, что с 2020 года тригеополитических фактора, упомянутых выше, сильно повлияли на идентичность нации («Кто я?»).
Во-первых, Карабахская война 2020-2021 годов вызвала большой резонанс в сознании тюркских народов, продемонстрировала миру военную мощь и стратегический потенциал союза Турции и Азербайджана. Тюркская идея, которая раньше была маргинальным направлением, за короткое время стала одним из мейнстримных направлений реализма. Сейчас ни народу, ни государству не нужно объяснять необходимость тюркского единства.
Во-вторых, не случайно январские события, произошедшие под геополитическим давлением начались в казахскоязычных регионах. Это былхолодный кинжал, неожиданно пронзивший нашу спину. Беспорядки в Алматы кардинально изменили наш взгляд на гражданскую безопасность. Единство нации стало более актуальным. Отныне русскоязычные казахи больше не спорят о необходимости и значении государственного языка. Теперь все наши граждане понимают, что язык – это самый настоящий фундамент нации.
В-третьих, вторжение России в Украину четко показал «кто есть кто». Это стало толчком к пробуждению национального сознания. Мы видели, что это реальный факт, а не просто фобия. В Центральной Азии отношение общества к агрессии резко изменилось, и теперь мы принимаем геополитику совершенно по-другому. Война повлияла на настроение общества, сосредоточение внимания мира на Центральной Азии. Война подтолкнула страны региона к смелости во внешней политике, объединению, повысила их значение как альтернативного рынка, средней силы и торгово-логистическогокоридора.
Эти конфликты подтолкнули общество, чтобы оно само искало ответы на вопросы «кто мы»,«какой нацией мы должны быть». Если мы хотим стать свободной гражданской нацией, мы должны постепенно освободиться от жестких структур и устаревших иерархий, оставшихся от советской эпохи. Для деколонизации общественного сознания мы должны открыто говорить о нашем непростом прошлом. Таким образом, свою историческую память и национальную идентичность мы можем определить и воспроизвести только сами.
