Инклюзивный Казахстан: что меняется для людей с инвалидностью

Наша страна строит справедливое государство и инклюзивное общество, подчеркивает в своих выступлениях президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев. Инклюзивный Казахстан – какой он? Что изменилось для казахстанцев с инвалидностью за последние годы? Мы поговорили с депутатом сената парламента РК, председателем Совета по инклюзии при сенате, членом Национальной комиссии по делам женщин и семейно-демографической политике Ляззат Калтаевой, передает Qaz365.kz.

- В 2023 году в Казахстане были созданы депутатская группа «Инклюзивный парламент» и Совет по инклюзии в сенате, который вы возглавляете. Какими вопросами они занимаются?

- «Инклюзивный парламент» - это межпалатная группа. Когда было избрано 9 депутатов из числа людей с инвалидностью в мажилис на выборах в прошлом году, то появилась идея, что должна быть такая группа, которая целенаправленно занимается вопросами людей с инвалидностью. И уже с сентября прошлого года она начала работать. На уровне мажилиса идет постоянная законодательная работа: все законы, которые касаются прав людей с инвалидностью, рассматриваются этой группой, насколько этот закон ущемляет или помогает реализовывать права людей с инвалидностью. Все, что касается бюджета, выделения средств для реализации норм – это работа этой группы. Они очень хорошо отрабатывают обращения граждан с инвалидностью, вызывают ответственное ведомство и разбирают вопросы. Например, так было с Национальным планом по улучшению качества жизни людей с инвалидностью. Была жалоба, касающаяся транспорта и инватакси, которые в плане были указаны, но вопросы не были решены. Поэтому этот план пересматривался и переделывался.

Функции Совета по инклюзии в сенате - другие. Совет состоит из десяти депутатов, ответственных госорганов и экспертов. Здесь поднимают вопросы системного характера. Например, первое заседание Совета было посвящено проблеме роста детской инвалидности. Сенат тесно работает с маслихатами, и они постоянно обращают внимание на эту проблему. Мы заслушали информацию о ситуации в регионах, статистику: где-то больше про детей с аутизмом, где-то больше про детей с другими видами нарушений. Наша задача - понять причину этого роста, сделать сравнительный анализ с другими странами: это проблема только для Казахстана или мировой тренд? Мы услышали о проблемах от неврологов, которые жаловались на то, что не хватает специалистов и оборудования. Генетики говорят, что необходимо финансирование, чтобы лучше проводить внутриутробную диагностику. Эксперты поднимают вопросы раннего вмешательства. Сейчас по проблеме роста детской инвалидности идет отработка. Она будет касаться и бюджетирования, и подготовки специалистов, и создания межведомственных групп по вопросам раннего вмешательства. Исследования показали, что именно в возрасте до трёх лет нарушения у ребёнка могут быть купированы и скорректированы.  

Следующее заседание Совета по инклюзии касалось трудоустройства лиц с инвалидностью, где мы ищем системные причины проблем, даем поручения, мы обязуем в сенате, чтобы и другие ведомства кроме Минтруда брали на себя ответственность. Через Совет по инклюзии мы занимаемся вопросами доступа к IT-технологиям и печатной информации для людей с нарушениями зрения. Мы добились того, что в этом году будет ратифицирован Марракешский договор об облегчении доступа слепых и лиц с нарушениями зрения или иными ограниченными способностями к опубликованным произведениям. Поменялись стандарты, которые раньше мешали адаптировать информацию на сайтах и в мобильных приложениях для людей с нарушениями зрения. Мы решили вопрос по сурдлимпийским видам спорта, которые Министерство туризма и спорта намеревалось убрать из поддерживаемых государством, оставляя только параолимпийские виды.

- Ляззат Молдабековна, в январе 2022 года президент Касым-Жомарт Токаев назначил вас депутатом сената парламента. Вы – первый и пока единственный в истории Казахстана сенатор с инвалидностью. Как вы считаете, нужно ли людям с инвалидностью своего рода политическое лобби для решения проблем инклюзии?

- Вы знаете, идеальная ситуация – это когда права людей с инвалидностью отстаивают в парламенте не обязательно сами люди с инвалидностью. Это такая ситуация, когда естественно, что права любой категории граждан защищаются априори: многодетные, кандасы, молодежь, люди с инвалидностью – без разницы. Я думаю, что в обществе, в котором уже есть культура толерантности и инклюзии, когда люди с инвалидностью воспринимаются как естественная часть общества, то их интересы автоматически должны учитываться при принятии решений и законов.  Но, так как долгое время мы жили в условиях стереотипов, что люди с инвалидностью нуждаются только в защите, им нужно помогать, но принимать решения должны специалисты, врачи, реабилитологи, социальные работники, то и голос людей с инвалидностью не был слышен.

Например, зачем женщинам с инвалидностью рожать? Ухудшится здоровье женщины, есть опасность для здоровья будущего ребенка, будет финансово и физически тяжело для семьи и родственников женщины, которые ее обеспечивают. Есть такие предубеждения и не представлена реальная картина. Складывается такая ситуация, когда кто-то принимает решение за тебя в то время, когда люди с инвалидностью могут принять решение самостоятельно. Очень многие люди с инвалидностью самостоятельно обеспечивают себя, свои семьи и своих родителей. Поэтому я считаю, что на сегодняшний момент развития нашего общества нужно, чтобы люди с инвалидностью сами пришли в парламент и работали здесь, продвигая интересы людей с ограниченными возможностями.

Нужно ли много людей? Я думаю, что в первую очередь нужно думать об активности и экспертности депутата, чтобы он свой мандат действительно оправдывал. По официальной статистике, люди с инвалидностью составляют 3,7% от населения Казахстана. Почему бы гражданам с инвалидностью не представлять эти 3,7% населения? Квота для людей с инвалидностью в парламенте - это дискриминационная норма, на мой взгляд, ущемляющая других людей, но она дает возможность продвинуть интересы отдельной категории граждан. Это временная мера. Когда-нибудь будут приходить другие депутаты, не люди с инвалидностью, и они будут активно защищать их права.

-  В 2023 году президент Казахстана Касым-Жомарт Токаев подписал Закон “О ратификации Факультативного протокола к Конвенции о правах людей с инвалидностью”. Какое значение это имеет для людей с инвалидностью в Казахстане?

- Есть страны, которые, ратифицировав Конвенцию, сразу же ратифицируют Факультативный протокол. Ратификация Факультативного протокола означает, что государство дает возможность людям обращаться с жалобами в Комитет по правам людей с инвалидностью ООН в Женеве, если они не нашли решения на законном уровне в судах и инстанциях в своей стране. Комитет имеет право делать запрос на рассмотрение правительства, проводить собственные расследования, а затем давать рекомендации правительству по каждому случаю.

Наша страна сделала разрыв между ратификацией Конвенции и Факультативного протокола в восемь лет. Я считаю, что в этом был смысл, хотя мы как гражданское общество в свое время подталкивали и подгоняли с ратификацией. Я понимаю, что государство сначала дает обязательство мировому сообществу: «Да, мы будем защищать права людей с инвалидностью в соответствии с требованиями, нормами, духом и принципами Конвенции». Потом государство создает условия, а потом уже дает своим гражданам такую возможность и право жаловаться.

Ратифицировав Факультативный протокол, Казахстан как государство сделал большой шаг. Я думаю, что это хороший инструмент для людей с инвалидностью, которые могут себя чувствовать еще более защищенными международным правом. С другой стороны, это инструмент для нашей страны, чтобы совершенствовать как законодательство, так и правоприменительную практику.

- В Казахстане начал действовать новый документ - Социальный кодекс. Что изменилось в жизни граждан с инвалидностью с принятием этого кодекса?

- Социальный кодекс в первую очередь имел своей целью сделать законодательство в области социальных прав и гарантий казахстанцев удобным для чтения и понимания, чтобы жизнь человека в государстве от рождения до конца жизни была расписана. Второй задачей Социального кодекса было описание различных категорий граждан, например, молодежи, пенсионеров, кандасов, людей с инвалидностью, а также какие социальные гарантии для них предусмотрены в Казахстане.

Для людей с инвалидностью появилась норма о недискриминации. Эта норма была и в старом законе о социальной защите, в Социальном кодексе эта норма появилась в виде формулировки о том, что дискриминация в социальной сфере запрещена, перечислено по каким признакам.

Изменения коснулись размеров пособий и выплат. С 1 июля 2023 года, как Социальный кодекс был введен в силу, в соответствии с увеличением бюджета, расходов на пособия, были увеличены выплаты для людей с инвалидностью. Появились дополнительные выплаты из государственного фонда страхования. Стали открываться дома малой вместимости для детей с инвалидностью. Раньше таких домов было совсем немного, это были пилотные проекты в основном для взрослых людей. Я считаю, что это очень важная новелла, потому что дети с инвалидностью не должны находиться в огромных домах, институциях для молодёжи с инвалидностью. Они должны находиться в условиях, приближенных к домашним, чтобы за ними был лучший уход, чтобы они могли себя чувствовать более свободно и жить не в режимных условиях. Появились планы по открытию таких домов малой вместимости повсеместно в Казахстане для детей и взрослых.

Решился вопрос санаторно-курортного лечения для детей с ментальными нарушениями. Было много жалоб от родителей, что их детям не дают право отдыхать вместе со всеми. Сейчас это право дано, выделены средства на то, чтобы создавать условия для санаторно-курортного лечения детей с ментальными нарушениями.

- По плану к 2025 году 100% казахстанских школ, детских садов и 70% колледжей и вузов должны создать условия для инклюзивного образования. На ваш взгляд, что предстоит сделать, чтобы инклюзивное образование стало для нас нормой?

- Я считаю, что общество станет инклюзивным, когда дети с инвалидностью и дети без инвалидности будут ходить в одни и те же детские сады, учиться в одних и тех же школах. Но создание условий для инклюзивного образования — это не только строительство пандуса и доступного санузла, это организация учебного процесса, это подготовленные специалисты, педагоги, это финансирование, это программа, которая адаптирована под особые потребности учащихся с инвалидностью.

Когда я была в Финляндии, то мне говорили, что инклюзивная школа - это не только все то, что я сейчас перечислила, но также организация пространства и даже расстояния. Допустим, ребенок с церебральным параличом передвигается самостоятельно с помощью ходунков. Когда начинается кабинетная система, ему нужно выйти из класса, дойти до следующего кабинета, сходить в санузел. Его основной класс должен находиться максимально близко к этим точкам, чтобы этот ребенок успевал за своими одноклассниками и не отставал от учебного процесса. Даже эти моменты – это тоже часть инклюзивного образования. У нас, к сожалению, до сих пор считается, что оборудовать пандусы и санузел – это и есть вся инклюзия.  

Недавно ко мне обратился племянник моего супруга, у него дислексия (расстройство навыков чтения и письма – прим. ред). Дислексия в Казахстане не дает право получить инвалидность. Мальчик заканчивает школу, впереди ему предстоит сдавать ЕНТ. Он хорошо учится, но ему нужно больше времени для того, чтобы разглядеть текст. Он говорит о том, что ему нужны равные возможности. Он не просит бесплатно зачислять его в ВУЗ, не просит ставить «четверку» вместо заслуженной «тройки». Он просит дать ему больше времени, чтобы он успел усвоить текст и потом нормально ответил. Равные условия в инклюзивном образовании — это такая комплексная система, которая должна понимать особые потребности каждого ребёнка. Я думаю, что еще очень многое нужно сделать. Здесь самое главное - изучать лучший мировой опыт, перенимать, адаптировать его под наши реалии и достаточно финансировать.

- Как вы оцениваете меры по трудоустройству людей с инвалидностью, которые принимает государство?

- Я не могу сказать, что были приняты какие-то новые меры. Квоты на рабочие места на предприятиях существуют уже давно. Стандарты рабочего места для человека с нарушением зрения, слуха тоже давно есть, субсидирование затрат по зарплатам людей с инвалидностью тоже существуют давно. Именно поэтому мы очередное заседание Совета по инклюзии посвятили этим вопросам. По нашему мнению, принятых мер недостаточно. Квоты не работают, потому что работодатель, который не принимает человека с инвалидностью на работу, не несет наказания за это, если только на него не поступит жалоба, а это происходит нечасто. Если на работодателя пожалуются, он оплатит штраф, который соизмерим с откупом от квоты. Нет сплошной обязательности.

Работодателей тоже можно понять, они боятся трудоустраивать людей с инвалидностью, есть много страхов и предубеждений. Самое большое опасение работодателя - если человек с инвалидностью не будет справляться, как его уволить? С одной стороны, это плохой поступок, который морально давит на работодателя, с другой стороны – есть риск нарушить трудовое законодательство. Работодатели предпочитают вообще не трудоустраивать людей с инвалидностью, чтобы избежать таких проблем. Часто они пытаются «откупиться» благотворительностью, что в принципе у них неплохо получается.

Сенат уже второй год поднимает вопрос о том, что в Казахстане нужно внедрять новые механизмы. Одно из наших предложений - это компенсационные выплаты, которые есть в Германии и Японии. Там, если работодатель не может или не хочет брать на работу человека с инвалидностью, он выплачивает пеню в специальный фонд. Средства в этом фонде накапливаются и идут на поощрение того работодателя, который принял на работу человека с инвалидностью. Такой механизм сейчас разрабатывает Министерство труда и социальной защиты РК, думаю, до конца года он будет предложен.  

Но и этого недостаточно. Нужно рассматривать еще много других вариантов стимулирования как работодателей, так и людей с инвалидностью трудиться. Нужно посмотреть, как мы можем поддержать людей с нарушением интеллекта, ментальными нарушениями, потому что они не могут участвовать в программах занятости по закону. Возможно, нужно снять некоторые ограничения, нужно создавать новые формы для организации их труда. Мы озадачили на нашем заседании Совета по инклюзии Министерство труда, Национальную палату предпринимателей «Атамекен» тем, чтобы они выработали свои рекомендации и представили нам.

- В Казахстане появился омбудсмен по правам социально уязвимых слоев населения. Указ "О создании института Уполномоченного по правам социально уязвимых категорий населения при Президенте РК" глава государства подписал в марте прошлого года. Как вы оцениваете этот шаг?

- Очень положительно. У нас есть институт уполномоченного, который конституционно закреплен, начиная с прошлого года. Но, если посмотреть на его деятельность, деятельность Национального центра по правам человека, то весь этот институт занят в основном работой с правозащитными организациями и правозащитниками. Это касается и противодействия пыткам, и свободы слова, и свободы вероисповедания. В нашей стране возникают острые моменты в сфере защиты прав ребенка, поэтому был создан институт уполномоченного по правам ребенка.

Я не люблю клише, а ссылаться на «слышащее» государство у нас стало уже клише. Но в данном случае хочется сказать, что государство увидело и отреагировало, а значит услышало то, что люди с инвалидностью, люди из различных социальных слоев населения стали больше и активнее жаловаться на нарушения своих прав. Это означает, что общему институту омбудсмена необходимо было еще одно ответвление. Он становится зонтичной организацией, под которой работают омбудсмены по защите прав предпринимателей, по правам ребенка и по правам социально уязвимых категорий населения.

- Как вы оцениваете инклюзивную политику руководства страны в целом?

- Если сделать простой обзор, то можно увидеть, что в управлении государством за последние 30 лет в основном находились примерно одни и те же слои и категории населения: управленческий аппарат, руководители крупных национальных компаний, бизнеса. Когда мы говорили об активизации молодежи или поддержке женщин, о стратегии гендерного равенства, мы чувствовали «стеклянный потолок». Вроде бы поднимайся и делай! Но вот это «невидимое» не давало нам добиваться, подниматься, занимать позиции в управлении государством. А люди с инвалидностью были практически невидимы в обществе из-за изоляции. Говорить об их участии в управлении государством было практически нереальным буквально 10-12 лет назад. Сейчас президент говорит о том, что в госаппарате должны быть молодежь, женщины, люди с инвалидностью. Он говорит о том, что в государственный аппарат нужно вовлекать и создавать условия, чтобы туда пришли вот эти три категории граждан. Если говорить о практических вещах, то без квоты, которая прописана сейчас в законе о политических партиях и о выборах, женщины, люди с инвалидностью, молодежь в Казахстане не приходили бы в таком количестве в маслихаты, в парламент и в госорганы.

Для меня инклюзивный Казахстан - это общество и государство, в котором на всех уровнях, во всех сферах в равной степени имеют возможность участвовать люди разных возрастов, пола, разные по социальному статусу. Я думаю, что для этого создаются условия.